Как готовят лучших в Европе специалистов по молоку

Фильтры

Регион

Новости

Как готовят лучших в Европе специалистов по молоку

Почему выпускники голландского университета могут сразу приступать к работе, а российских молодых специалистов надо «доводить» до ума?

Мы поехали в лучший университет Нидерландов и выведали все их секреты.

«Я просто боюсь подпускать этих недоучек к коровам», -  честно ответил знакомый руководитель крупной молочной компании на вопрос об отношении к свежеиспеченным специалистам. И объяснил почему. Однажды для преподавателей местного аграрного вуза он устроил экскурсию на свой суперсовременный молочный комплекс. «Я показал им комплекс, у них глаза на лоб полезли от удивления – они такие технологии первый раз в жизни видели. Ну и чему они могут научить студентов?» 

Сам предприниматель не раз посещал ту сельхозакадемию, своими глазами видел доисторическое оборудование и обветшалые корпуса. От ректора он узнал, что конкурс в вуз практически отсутствует, и де-факто берут всех желающих. Когда академия попала в список неэффективных вузов, он осознал, что в обозримой перспективе она не станет кузницей кадров для его предприятий и нескольких тысяч голов скота голштинской породы стоимостью три тысячи долларов каждая. 

Он решил, что переучивать выпускников этого вуза – себе дороже. Его менеджеры по персоналу ищут толковых ребят, которых под присмотром иностранного специалиста «доводят» до нужного уровня. Всё было бы хорошо, если бы в компании не решили  расширяться. Нехватка кадров стала серьезным препятствием на пути осуществления этих планов.

Между тем, в России ни много ни мало - 55 аграрных университетов и академий. Но ни одного из них нет в рейтингах лучших университетов мира в категории «Науки о жизни и сельском хозяйстве» - ни в шанхайском Академическом рэнкинге, ни в QS World University Rankings. Например, в рейтинге 300 лучших вузов мира по версии Национального университета Тайваня за 2013 год можно найти эстонский Университет Тарту(245-е место), а вот российских вузов нет ни одного. 

Возглавляет же рейтинг не Гарвард, не Кембридж, а Исследовательский университет Вагенинген (WUR, Нидерланды). По версии другого рейтинга - QS World University Rankings (2014) в области сельского и лесного хозяйства, этот университет занимает второе место в мире и первое в Европе. Я решила выяснить, что же такого есть в этом университете с труднопроизносимым названием, и поехала в Голландию, чтобы на месте узнать, чему там учат студентов. 

Чем ближе к станции назначения подъезжал поезд, тем сильнее становился запах навоза. Однако никаких коровников за окном не было, наоборот, пейзаж открывался просто буколистический - аккуратные фермы, зеленеющие поля, пасущиеся лошади.. В общем, самая подходящая местность для университета, специализирующегося на науках о жизни и сельском хозяйстве. Правда, коров не было видно. 

-- А где же коровы? - поинтересовалась я у Хайна ван Валенберга, преподавателя «Науки о молоке и технологиях»( Dairy Science and Technology) - так называют молочную программу в Университете Вагенинген.

-- Коровы – это на факультете животноводства, а мы занимаемся молоком!

--То есть вы специализиру в сыры и йогурты? – уточнила я.-- Нет, мы изучаем само молоко - какие компоненты входят в его состав, что происходит с ними во время производства и переработки. Как ни странно, мы до сих пор точно не знаем, сколько таких компонентов, и как они воздействуют на здоровье  – именно на этом мы и специализируемся. А производство продуктов из молока – это уже прикладной предмет.

Я догадываюсь, что и разведение коров, то есть молочное животноводство, тоже является таким предметом. Молоко – вот что главное.

Собственно, наука о молоке и технологиях - это специализация в рамках магистерской программы, существующей на пищевом факультете. В большинстве аграрных университетов молочное дело обычно изучают на факультете животноводства. В российских вузах с недавних пор эту специальность разделили между агроинженерией (фокус на коровах и производстве молока, ознакомительный курс по его переработке) и технологическим факультетом, где, наоборот, в центре внимания - переработка молочной продукции, а вопросы производства молока проходят в факультативном режиме. 

В здешней программе вопросы производства молока-сырья имеют не меньший приоритет, чем переработка. «Университеты различаются своим подходом - к примеру, в Орхусском университете всё внимание сосредоточено на производстве молока, а Университет Копенгагена специализируется на вопросах переработки молочных продуктов. Наша программа интегрирует оба подхода», - рассказал господин ван Валенберг. 

Он и его коллеги называют свой подход «производственно-ориентированным». «А как иначе, ведь производство молока и молочных продуктов - это одна производственная цепочка», - говорит ассистент профессора Каспер Хеттинга, читающий курс о качестве процессов, начиная от кормов и до прилавка. 

В Нидерланды часто приезжают представители иностранных молочных компаний для закупок коров голштино-фризской породы – собственно, эту страну считают её родиной. По наблюдениям Каспера Хеттинги, многие из них воспринимают приобретение голштинцев как своего рода панацею, гарантирующую качество продукции. «Они закупают коров самых лучших пород, но несмотря на это, качество молочных продуктов не вызывает у потребителей восторга. Качество зависит от состояния дел по всей производственной цепочке – от качества кормов, от работы машин-молоковозов, от оснащенности молзаводов. Если хоть одно звено недостаточно развито, то это обязательно скажется на качестве конечного продукта», -  замечает он. 

Не знаю, имел ли в виду господин Хеттинга российские компании, но лично мне известно о случаях, когда высокопродуктивный скот закупался под молокоперерабытывающий завод, на котором технологические линии  не менялись со времен XXV съезда КПСС.

Такой подход определяет и содержание учебной программы. "Больше всего нас интересует изменчивость молока и превращение его в молочные продукты", - сказал господин Хеттинга и, загибая пальцы, перечислил ключевые моменты. Ему хватило пальцев одной руки, чтобы охватить содержание учебного плана. 

На молочной программе Университета Вагенинген изучают только молоко и его компоненты

Молоко и ничего лишнего

Мы сидим в небольшом кабинете на втором этаже «Аксиса» - так называется наполненный светом корпус, в котором располагается молочное отделение. Хайн ван Валенберг и Каспер Хеттинга рассказывают мне об учебных курсах, исследованиях, проектах. Для пущей убедительности принесли ноутбук, и теперь демонстрируют презентацию программы «Наука о молоке и технологиях». 

Среди схем и иллюстраций мне бросилась в глаза таблица с темами научных работ студентов. Все без исключения исследования осуществляются в партнерстве – с соседними кафедрами, с тем же факультетом животноводства, с другими университетами, в том числе иностранными и, конечно, с предприятиями отрасли. 

Но больше удивило меня другое – хотя названия некоторых работ выглядели устрашающе фундаментально, они при этом имели удивительно прикладной характер. Позже я спросила об этом выпускницу этой молочной программы Марию Таразанову. Мы встретились с ней в центре города Вагенинген, где она назначила мне встречу в кафе. «Названия я не помню, но там подают бельгийское пиво, а рядом находится церковь – найдете без проблем», - сориентировала она. И действительно, потеряться в маленьком Вагенингене невозможно.

-- Да, темы фундаментальные. В Университете Вагенинген студентов нацеливают на то, чтобы докапываться до сути, -  объяснила Мария Таразанова, которая также закончила и РГСХА им. Тимирязева.  

Сюда она приехала по студенческому обмену в рамках программы международного сотрудничества Erasmus Mundus. После шестимесячной стажировки вернулась в Москву и закончила Тимирязевку. Однако ей так понравилось в местном университете, что когда ей предложили стипендию для обучения на молочной программе, она без колебаний согласилась, несмотря на то, что у нее уже была степень магистра. Через два года к «корочкам» Тимирязевки она добавила диплом Университета Вагенинген, переквалифицировавшись из технолога по переработке плодов и овощей в специалиста по молоку. 

--- Но разве упор на фундаментальные дисциплины не способствует отрыву образования от реальности – это всё же сельхоз, а не мехмат или физфак?- задала я Марии вопрос, который  меня мучил. 

-- Вовсе нет. Просто у нас и в Голландии разные подходы: в России мы изучаем предмет более широко, наш специалист знает всё даже из смежных областей. А здесь он изучает только свой предмет, но глубоко, и на вопрос за его пределами может и не ответить. Зато  свой предмет голландцы знают фундаментально – даже не на клеточном, а на молекулярном уровне.

Сравнивая свои alma mater, она назвала голландскую молочную программу узкоспециализированной - здесь не учат принимать роды у коров, не осваивают премудрости экономических расчетов, не заставляют зубрить многочисленные формулы. «Здесь изучают только молоко и молочные продукты», - сказала Мария.

Мария Таразанова уверена, что проблем с работой у нее не будет

Синдром учителей английского

Собственно, отечественная высшая школа всегда была нацелена на подготовку «специалистов широкого профиля», в отличие от западных вузов, традиционно развивавших узкую специализацию. Однако отрыв образования от нужд практики, по мнению Марии, связан не с этим, и уж тем более не зависит от количества фундаментальных дисциплин в учебном плане, наоборот, для будущей работы сильная теоретическая подготовка - это только преимущество. К слову, по этому показателю Тимирязевке она поставила самую высокую оценку. 

На самом деле причина разрыва состоит в том, что студентам не показывают, как теория применяется на практике.

-- Взять процесс производства вина - в РГСХА мы изучали его преимущественно с молекулярной точки зрения – какие компоненты больше всего вызывают ароматические ощущения, как их получить и т.д. Но во время практики на винном заводе от меня требовалось знать, как это сделать технологически, до какой температуры доводить и т.д. И я должна была заново изучать технологический процесс, - привела Мария пример. 

По ее словам, в Университете Вагенинген знания дают с учетом конкретных производственных ситуаций и специфики технологического процесса. 

Иными словами, голландские преподаватели знают производственные процессы на экспертном уровне, а наши – знают преимущественно на уровне теории, которая у них превалирует над практикой. Это-  как при обучении иностранному языку. когда вроде правильно учат - и фонетике, и грамматике, но в итоге ученики так и не могут говорить. 

Я спросила Хайна ван Валенберга, часто ли он бывает на различных производствах. Оказалось, часто, например, когда навещает проходящих практику студентов или проводит исследование по заказу предприятия. Нередко во время визитов он видит ноу-хау и другие конфиденциальные вещи, не предназначенные для разглашения. Порой из-за этого у него даже возникают сложности с публикациями. Зато информацию по большинству вопросов, которые он предлагает студентам к экзаменам, невозможно найти в книгах. «Это – уникальные знания», - говорит он. 

(Может возникнуть впечатление, что у Хайна и его коллег не слишком большая нагрузка, раз они тратят столько времени на контакты с индустрией. Я спросила об этом у Каспера Хеттинги. Оказалось, нагрузка не меньше, а в чем-то даже больше, чем в российских вузах: учебная  – 1000 часов, научно-исследовательская работа - 750 часов).

И конечно, помимо лекций, студенты получают технологически «свежие» знания, проходя практику на передовых предприятиях отрасли.

-- Мария, где вы проходили практику, когда учились в Тимирязевке?

-- В Муммовке Саратовской области (учхоз «Муммовское» - прим. Ред.) – там довольно большое хозяйство, где нас учили, как вспахать землю и подоить корову. Но какого-то  особенного оборудования там не было. И еще на Тульском винодельческом заводе, где тоже было устаревшее оборудование.

-- А в Университете Вагенинген?

-- В компании Danone!

Университет Вагенинген имеет репутацию прекрасно оснащенного учебного заведения

Продуктовая долина 

В пяти минутах ходьбы от пищевого факультета находится простое белое здание.

--Это - научно-производственная площадка компании FrieslandCampina – махнул рукой Хайн ван Валенберг. В его словах мне послышалась сдержанная гордость. Ещё бы, FrieslandCampina – это одна из крупнейших молочных компаний в мире, ежегодно перерабатывающая более 10 млн тонн молока. 

Хайн рассказал, что лет 10 назад университет вышел с инициативой создания Food Valley – продовольственного аналога Силиконовой долины. По замыслу, для развития своего потенциала ученым необходимы заказчики из индустрии, а тем в условиях глобальной конкуренции  постоянно требуются новые идеи. Как раз незадолго до этого в состав университета вошли несколько профильных НИИ (сейчас при нем действует 10 научных центров), он получил статус исследовательского и решил собрать вокруг себя потенциальных заказчиков и спонсоров. Процесс создания «Продуктовой Долины» резко ускорился после того, как инициативу поддержала FrieslandCampina, возникшая в результате слияния двух компаний.

«Штаб-квартира Friesland находится на севере, Campina – на юге, и когда им потребовался центр исследований, они решили открыть его в Вагенингене – это как раз где-то посередине», - пояснил Хайн.

Сейчас сообщество Food Valley насчитывает более 100 компаний и организаций. Некоторые из них имеют здесь лишь представительство, а FrieslandCampina открыла филиал своего центра R&D, оборудовав его по последнему слову науки и техники. Пищевой кластер соединил в одном месте науку, исследования, бизнес и перспективные кадры. Находить друг друга им помогает НИИ продуктов и питания TIFN (Top Institute Food and Nutrition), реализующий проекты, которые интересны и компаниям отрасли, и вузам. 

Помимо исследований, «Продуктовая долина» – это постоянно действующая площадка для обмена знаниями. При желании я могла бы сходить на семинар по инновационным технологиям в сфере пастеризации жидких и полужидких напитков, который проводила одна из компаний.

Практика по конкурсу

-- Говорят, в старом корпусе у вас есть настоящая сыродельня. Нельзя ли ее посетить? – спросила я Хайна ван Валленберга. О сыродельне мне рассказывала Мария Таразанова: «Там и пастеризатор есть, и гомогенизатор – обязательно сходите посмотреть». 

У Хайна моя просьба энтузиазма не вызвала: «Какой смысл, она работает по устаревшей технологии!» Оборудование стоит огромных денег, и его нужно постоянно обновлять, а в большинстве своем университеты совсем небогаты, посетовал он. Тем не менее, Университет Вагенинген имеет репутацию прекрасно оснащенного учебного заведения. Именно по этой причине Мария Таразанова предпочла его французским, немецким и австрийским университетам, участвующим в программе Erasmus Mundus. И не пожалела. 

«Очень хорошее оборудование и лаборатории современные, здесь даже пипетки такие, каких я раньше не видела», - поделилась она. И что немаловажно, это оборудование имеется в достаточном количестве, поэтому доступно для студентов. 

-- А если нужный студенту прибор отсутствует?

-- Тогда направляют запрос компаниям-партнерам, в которых он есть. 

Благодаря тесным связям с индустрией, университет имеет доступ к уникальному оборудованию и лучшим практикам. Поэтому многие студенты стремятся попасть на практику в компании, входящие в Food Valley. Желающих так много, что специальный отдел отбирает лучших студентов по конкурсу. 

В своё время Мария в нём тоже участвовала, но не прошла, и нашла себе практику в подразделении исследований и разработок компании Danone. «Оно находилось в Вашенингене - недалеко от университета. Это - отличное опытное производство, на котором имелось почти все необходимое оборудование. Если же нужного прибора не было, то они могли договориться с имеющей его компанией или лабораторией, или даже купить».

--Я там научилась работать на тензиометре – это прибор, измеряющий поверхностное натяжение частички в той или иной среде. В общем, что касается технологического процесса, всё было отлично, подытожила Мария.

-- А что было не отлично?

--- Коммуникации между людьми. К примеру, там напрямую не говорят человеку, что он что-то делает не так, а говорят сразу боссу, а тот затем делает выговор.

Марии такая манера показалась неприятной, тем нее менее, она нашла опыт полезным – надо же понимать, как действуют и мыслят люди из других стран, с которыми, возможно, придется конкурировать на глобальном рынке. 

В случае отсустствия нужного прибора университет направляет запрос компаниям-партнерам 

Глобальная деревня 

Для изучения других культур Университет Вагенинген  – самое подходящее место, поскольку в нем, фактически специализированном вузе, учатся студенты из 106 стран мира. «Мы – глобальный университет,  даже несмотря на то что в Вагенингене нет своей железнодорожной станции», - пошутил Хайн ван Валенберг.

На молочном отделении голландцы составляют лишь 25-30%, остальные студенты – иностранцы. «В буквальном смысле – со всего мира», - уточнил Каспер Хеттинга. Особенно много студентов из стран Юго-Восточной Азии, в частности, из тех, где активно работает все та же FrieslandCampina. Видимо, молочная отрасль в тех краях имеет хорошие перспективы, раз люди готовы платить за обучение 12 тыс евро в год(с учетом проживания – 20 тыс евро). 

Сотрудничество как образ жизни

В конце дня Мария предложила подвести меня до ближайшей станции Эде. – это в 8 км от Вагенингена. Сама она держала путь на север - в Гронинген, где учится в местном университете. «Там было место в аспирантуре, вот я и поступила», – объясняет она. Однако связей с Университетом Вагенинген она не теряет, так как работает над диссертацией в рамках совместного проекта этих вузов. 

-- Мне нравится, что здесь университеты друг с другом сотрудничают. У нас в России это не особенно развито,- посетовала Мария.

И действительно, слово «сотрудничество» я слышала на каждом шагу. О каком бы направлении исследований ни шла речь, всегда оказывалось, что оно осуществляется совместно или с другим университетом (голландским, шведским, китайским), или с исследовательскими структурами, или с компаниями из сферы АПК, ведомствами, фондами и т.д. Это вполне объяснимо - узкая специализация объективно нуждается в кооперации. 

Надо ли говорить, что сотрудничество внутри университета – с тем же факультетом животноводства или кафедрами своего факультета – это просто нормажизни.«Все наши исследования мы всегдапроводим вместе с коллегами из других подразделений, это наш подход», - раза три повторил мне Каспер Хеттинга, делая упор на «всегда».

Горизонтальные связи активно развиваются и на уровне студентов, которые также участвуют в межуниверситетских проектах. Помимо этого, они создают и собственные проекты. Работает эта студенческая кооперация так: к примеру, энтузиасты молекулярной генетики (а группа MolGen, по словам Марии Таразановой, существует в каждом университете) находят интересную тему, и затем всем сообществом начинают её исследовать в свободное от учебы время.  В конце исследования они делают межуниверситетскую презентацию, и если по итогам года их проект выигрывает, то получают награду. 

Вроде бы, что тут такого – в любом российском вузе тоже на каждом шагу говорят о развитии сотрудничества, но на практике дальше ректоратов и подписания соглашений о намерении оно чаще всего не идет. Я специально опросила около 10 преподавателей вузов из разных регионов России. «Нет, ничего такого у нас нет», - отвечали мне. Возможно, это результат отсутствия вузовской специализации. Но не исключаю, что в кооперации нет большой нужды в силу банального отсутствия сколько-нибудь значительных исследований.    

 Когда мы расставались, я спросила у Марии, что она планирует делать после окончания учебы – вернется ли домой в Россию или останется работать в Нидерландах. 

-- Не знаю, я пока об этом не думала, занимаюсь только диссертацией. Но уверена, что с работой проблем не будет. 

О размере зарплаты молодых специалистов своего уровня ни в России, ни в Голландии она тоже ничего не знала. Я потом специально поинтересовалась у Хайна ван Валенберга. 

-- Стартовая зарплата составляет примерно 2200 евро. И, конечно, все наши выпускники без проблем находят работу. 

В России для начала предлагают 20-25 тыс руб. Однако дело не только в деньгах. Сколько у нас компаний, которые нуждаются в современных специалистах, поскольку производство у них основано на инновациях и относится к последнему, пятому технологическому укладу? По оценкам экспертов, передовой техникой и технологиями располагают лишь 2-3% сельхозпредприятий. И если каким-то чудом превратить наши аграрные вузы в лучшие университеты мира, то вряд ли спрос на их выпускников окажется высоким – в отличие от той же Европы.

Источник: Milknet.ru

Также в разделе

Комментарии (0)